*   *   *

Чингисхановы правнуки землю обжили окрест,

И от них не избавят сполна ни молитва,

                                                         ни крест.

 

Может быть, оттого и не знаем, куда нам идти,

На Восток иль на Запад, –

                                  взаимовраждебны пути.

 

И безмерное буйство к трактирам зовет и резне,

И с величьем холуйство

                           смешалось в родимой стране.

 

И отринуть пытаемся, только неведомо что,

И уже примиренно,

                                   покорно взираем на то.

 

И в славянских глазах

                               полыхает азийский огонь,

И судьба наша –

                     цепь роковых и кровавых погонь.

30 декабря 2008

 

                             *   *   *

Век идущий уже предостаточно драм

Предъявил и сомнительных благ,

Нет «Бродячей собаки»*,

                                        зато по дворам

Столько нынче лохматых бродяг.

 

Да и время в России собачье,

                                                   никак

Не окрестишь иначе его,

Не до споров ночных, поэтических драк,

Антуража былого того.

 

Разве только нажраться до визга вполне

Можно с кем-то,

                            но толку в том нет,

Потому что в больной, изнуренной стране

Упразднен как явленье поэт.

 

И когда на душе тяжело, тяжело,

И бреду я сквозь уличный мрак,

Если что и навеет живое тепло,

Это – стайка бродячих собак.

2010

 

_______________

* Знаменитое богемное кафе начала прошлого века в Петербурге

 

                                  *   *   *

Я не вобрал салонную культуру,

Зато провинциальную халтуру

Сполна постиг, и в этом есть резон,

Куда рванешь в своей районной нише,

Не слишком-то подымешься повыше,

Поскольку жизнь твоя – 

                                          отнюдь не сон.

 

Всё впитано с картошкою и водкой,

Меж первою, второй и энной соткой,

Когда сходила разговоров нить

На женщин и начальников,

                                                  а после

Внезапно останавливалась возле

Проблемы – дальше пить или не пить?

 

Не о Шопене или Тициане

Мы рассуждали,

                           а в привычном плане

Решали проще творческий процесс –

Всё гениальней с каждой новой дозой

Был каждый, кто поэзией и прозой

Хотел набрать среди собратьев вес.

 

Но шли мы от природы, постиженья

Любви, свободы, веры,

                                        обнаженья

Тревожных душ на утренних ветрах;

И зря тянулись к ледяной столице,

Как на прием к царю или царице,

Чей вид один уже наводит страх.

Где я родился,

                           там и пригодился,

И в этом нынче твердо убедился;

Не признан ты пока или мастит –

Лишь родина поймет и обогреет,

Слова и мысли добрые навеет

И блудного,

                    как матушка, простит.

23 октября 2010

 

                        *   *   *

Предаться бы сегодня вольному

Порыву,

             да какие шалости?..

Пришел на смену алкогольному

Синдром хронической усталости.

Покуда освежались водочкой,

Подпитывали душу грешную,

Жизнь легкою крутилась лодочкой,

Не тыкаясь в траву прибрежную.

Теперь же,

                трезвостью придавлены,

В уныние впадаем  долгое,

И дни, что для прозрений дадены,

Бесплодие сулят недоброе.

И множит состоянье скверное

Мысль,

          от которой век не пенится, – 

Что это времечко неверное

Уже ничем другим не сменится.

2010

 

          СОБРАТЬЯМ

 

Коль жизненный выбор таков,

Который мы приняли сами,

С деньгами не будет мешков,

А только мешки под глазами.

Не выпадет разных «канар»,

«Сайшел», полюбовниц,

                                         обслуги…

Пищит полуночный комар,

Кусает за ноги и руки.

И мысли кусают и жгут,

Быть может, живу я нелепо –

С оглядкой на Божеский суд,

На небо, высокое небо?

Заслуга в том или вина,

Кого проклинать… или славить

За жизнь,

                что сегодня дана,

За жизнь, что иной не представить?..

И если подумать о той –

По образам Дантова слова –

Уж точно, этаж мой шестой

Приятнее круга шестого.

5 ноября 2010

 

               *   *   *

Терпенье русское, оно

Во все былые времена

Бросало столько раз на дно

И подымало вновь со дна.

 

Судьбинный этот приговор,

Что сеял мужество и страх,

Никто не понял до сих пор

И не преодолел в веках.

 

Случалось, правда, иногда –

Вставал народ и всех крушил:

Когда ломала Русь орда

Иль гнет властителей душил…

 

А после снова та же боль

И преклоненная глава,

И со своей душою бой

Всем прочим видимый едва.

6 декабря 2010

 

                         *   *   *

Как случилось и что приключилось, –

Не похмелье, не бред, а страшней, –

Словно разом душа облучилась

Чернотой наползающих дней.

В неотвязно привязанной Вязьме,

На смоленской земле смоляной,

Все мы, точно в болоте, увязли,

Ощущая загробье спиной.

И сошлась до больницы, до койки,

До движения пальцев и глаз

Жизнь шальная Шипилова Кольки, –

Что висела на струнке не раз.

…Тяжело для себя  обнаружить,

Что немного на свете людей,

Так способных Вселенную слушать

И в ладони ловить лебедей.

Постигая больные уроки,

Даже падая навзничь на дно,

Уместить в приземленные строки

Столько неба немногим дано.

Ты оставил нам свет соучастья, 

Дар, который причастью под стать, –

Как в минуты безмерного счастья,

Улыбаться и слезы глотать.

2007 – 01.03.2011

 

                       *   *   *

Избави бог, от смуты презентаций,

Где словно раб, ты явлен для продажи,

От всяческих чрезмерных агитаций –

Наваренной на этот случай каши.

 

Пересластят, чтоб все довольны были,

А после водкой сдобрят эту сладость,

Слезу прольют, напустят вдоволь пыли, –

Беда, коль ты при том допустишь слабость.

 

Всё примешь и всерьез, и умиленно,

И всех благодарить влюбленно станешь,

И большего захочешь вожделенно,

И даже сам себя вполне обманешь.

 

Губительны приливы этой жажды –

Трибун, столов, тщеславий сотрясенье…

Но торжества кончаются однажды,

И, значит, есть надежда на спасенье.

11 ноября 2010

 

                  *   *   *

Славы добиваться нужно?..

Да простите, перед кем

Нынче пыжиться натужно

В ярости тщеславных тем;

Морду втискивать в экраны,

Строчки в Интернет совать.

Строить планы или в кланы

«Сострадальцев» созывать;

Заполнять собой пространство,

Наполнять собой эфир,

Трезвость воспевать и пьянство,

Самогонку и кефир;

Женщин соблазнять строкою,

И, особенно, девиц,

С устремленностью такою

Доходить до высших лиц;

Выдавать им посвященья,

Обращения кропать,

Отвращенье восхищенья

Страстно преодолевать, –

В мире всё довольно ясно:

Где мурло, где светлый лик…

И не скажешь громогласно:

«Авва Отче, – я велик!?..»

13.10.2010

 

                       *   *   *

Как быстро мы состарились, увы,

Нет палача безжалостней, чем возраст,

Что не лишает сразу головы,

А лишь в костер подбрасывает хворост.

И в том костре сгорает жизнь твоя:

Года и чувства, замыслы и силы…

Блестящая когда-то колея

Позаросла,

                 и дни твои унылы.

Задумчивые сверстники мои,

Мы не сломались и не обветшали,

Но там, где раньше пели соловьи,

Теперь – синицы на морозной шали.

А весны остаются для других,

Которые любовью их встречают

И бережно в объятиях своих

Таких же юных суженых качают.

А нам еще осталась благодать –

Шуршать листвой опавшей,

                                первым снегом

И с нежностью последней обладать

Родной землею и родимым небом.

31 декабря 2009

 

                                       *   *   *

Что страшнее – не знаю, не знать бы о том никогда, –

Раньше рухнуть иль здесь оставаться,

                                                         черствея с годами

Провожать, опускать в эти норы, почти города,

Тех, с кем сросся трудами летами, следами, трудами.

 

Что страшнее?..  Напрасно гадать на извилинах лба

И доказывать собственный вывод

                                                в бессмысленном споре…

Нет ответа. Черкнет приговор озорница-судьба,

Как мальчишка случайную надпись на сером заборе.

4 марта 2011

 

                                      *   *   *

Надо правду открыть, но кому эта правда нужна?..

Скажут – лучше бы денег,

                              чтоб вовсе не думать о прочем,

До чего докатилась печальная наша страна,

Та, которую строили

                                вместе крестьянин с рабочим.

Неужели они гегемоны минувших времен, –

Может, попросту кто-то

                                   их выдумал и слицемерил?

Если б не был я в этой стране уходящей рожден,

Той же, нынешней, меркой,

                               возможно бы, прошлое мерил.

Эти годы как будто еще не совсем далеко,

Но так быстро и подло

                                  мы с ними уже распрощались.

Что же с правдой теперь?

                               С нею было всегда нелегко,

Но с презреньем таким,

                          я не помню, чтоб с ней обращались.

Присягали России, по Азбуке и Букварю

Русской речи учились, не чуя в грядущем потерю.

Я о том вспоминаю,

                                о жизни своей говорю,

Только даже себе в этой смуте безумной не верю.

23.02.2011

 

                          *   *   *

Я не накоплю родового наследства,

Как это не пробовал бы, не решал,

Век – словно мужик из далекого детства,

Что водкой и куревом смачно дышал.

С чего бы он вспомнился,

                                        даже не знаю, –

Наверное,  образ остался живой,

Коль я и сегодня его вспоминаю,

Он был и чужой,

                           и немножечко свой.

Рабочий, в остатках каких-то опилок,

Легко, мимолетно со мной пошутил,

Слегка потрепал мой вихрастый затылок,

Конфетою только вот не угостил.

24.02.201

 

                                     *   *   *

В домишке, где бабушка держит иконку в углу, –

В церквушке,

                 что чудом одним сохранилась на свете,

Бог – всюду, везде, где живет противление злу:

Он в мире тревожном

                                 за всё вместе с нами в ответе.

 

Нелепо часами стоять возле храма Христа,

Молитва, она одинаково слышится всюду,

Едва ли найдутся забытые Богом места,

Но каждый однажды, наверное, встретит Иуду.

 

Да главная всё же не в этом таится беда,

А в том, что в избытке неправых судов и проклятий;

Открытые миру навстречу ладони всегда,

По сути, уже беззащитны

                                         от многих распятий.

02.03.2011

 

                   *   *   *

Чтоб выжить через боль и стон

В любой неволе и грязи,

Тюремный выстрадан закон:

«Не верь, не бойся, не проси…»

 

Там, за колючкой лагерей,

Он, видимо, необходим,

Но почему же всё острей

И здесь, на воле, ощутим?

 

Кому доверишься в миру,

Где сила царствует и власть?..

Прими жестокую игру,

Чтоб не сломаться, не пропасть.

 

Страх изгони и растопчи

Перед нахлынувшим зверьем,

И, стиснув челюсти, молчи,

Не унижай себя нытьем.

 

Ужель спасенье для души, 

Теперь уже по всей Руси,

Как в темной лагерной глуши:

«Не верь, не бойся, не проси».

18 мая 2010